Легенды о призраках (сборник) - Страница 46

Она услышала тихий детский плач.

– Итан?

Какое-то движение в углу комнаты, затем ничего.

– Итан!

Она мгновенно спрыгнула с кровати. Ее малыш! Он здесь! Она знала, она чувствовала, что приехала сюда не просто так. Что-то заставило ее купить ту воскресную газету – когда она в последний раз покупала воскресную газету? – открыть ее на нужной странице, увидеть рекламу и тут же решить провести отпуск в этом мексиканском городке. В последние месяцы жизни Итана она каждую свободную секунду посвящала ему, таскала его от доктора к доктору, пробовала все возможные курсы лечения, даже однажды отвезла его к в какую-то глушь к «целителю», который натер его разными маслами и заявил, что вытащит из него болезнь голыми руками. И еще была та печальная поездка по Италии – как будто все между ней и Тимом не умерло в тот момент, когда чертов врач сказал: «Рак». А год спустя, здесь, сейчас, она увидела объявление, обещающее «романтику», «яркие впечатления» и «приключения», и, не размышляя ни секунды, позвонила в туристическое агентство, а на следующий день написала заявление об отпуске – естественно, они должны были его дать, даже несмотря на то, что это был самый загруженный месяц в году и без нее всем остальным придется туго, потому что у нее умер ребенок от чертова рака. И она набила чемодан летними платьями, купленными еще до рождения Итана – она даже не удосужилась проверить, будут ли они ей впору, – и поехала в аэропорт имени Кеннеди.

Теперь она знала, к чему это все.

Она опять услышала плач, и на этот раз он доносился снаружи.

Она кое-как напялила одежду, выбежала в коридор, на веранду, спустилась к воде и песку.

– Итан!

Она знала, что он здесь. Но где?

– Карен.

Голос был негромким, добрым. Она обернулась. Перед ней стояла женщина в белом. По лицу женщины текли слезы, но она улыбалась. Красивая. Карен никогда в жизни не видела женщину красивее и печальнее. Ее опять, как и в прошлый раз, охватило чувство покоя.

– Карен, все хорошо, – сказала женщина. – Он здесь.

– Итан?

– Да. Да. – Ла Йорона улыбнулась. – Он здесь. Иди за мной. – Сказав это, она вошла в воду. Она была похожа на изображения Девы Марии в ковчежцах перед домами мексиканцев и на шкатулках, которые Карен купила на рынке, – чистая, она так и лучилась добротой.

– Исполнена благодати, словно Матерь Божья, – прошептала Карен. Перед ней расстилалась водная серебряная поверхность, над которой висело огромное, испещренное звездами небо. В воздухе пахло цветами – теми, белыми, которые как будто светились в темноте. Что может быть прекраснее? Великолепная ночь, расцветающий внутри покой. Ее малыш возвратился к ней. Она не могла дождаться, когда снова увидит его.

Ла Йорона заходила все глубже в воду. Она раскинула руки в стороны. Ее платье трепетало от легкого, дующего с берега бриза.

Карен последовала за ней.

– Где он? – спросила она. Она вгляделась в толщу воды, но было слишком темно, и она ничего не увидела. – Он здесь? – Она заходила все дальше в море.

– Ему было так больно, – сказала Ла Йорона.

– Да, – прошептала Карен. – Да. – Она не останавливалась, и вода становилась все холоднее.

– Ты отправила его туда, где ему хорошо, где не существует боли.

– Да, – сказала она, стараясь приблизиться к Ла Йороне, к своему сыну – где же он? – Ему было слишком больно. Я не могла оставить его так. Я должна была прекратить его страдания.

– Я знаю, дитя мое. – Ла Йорона взяла ее за руки, потянула за собой. – Пойдем.

Ла Йорона сказала что-то еще, но слишком тихо. Карен не разобрала слов. А затем Ла Йорона обхватила ее руками, и они вместе начали уходить вниз. Вода наполняла ей легкие, она билась и билась, не в силах вдохнуть, а затем и Ла Йорона исчезла, и под поверхностью воды ничего не было, совсем ничего, она падала вниз, одна, одна с того самого дня, как он умер, и ей вспомнилось то мгновение, когда она впервые взяла его на руки и он посмотрел на нее – глаза как у маленькой Элизабет Тейлор, – а она подумала: «Я готова ради тебя на все, абсолютно на все».

Она увидела его. Он был все ближе и ближе. Он улыбался – счастливый, здоровый.

Ее сын.

***

Таких ярких звезд она не видела никогда в жизни. Небо было как будто в нескольких десятках ярдов. Карен моргнула. Села.

Она снова была на пляже и смотрела на черную воду. Что с ней произошло? Она не могла понять.

Она обернулась и посмотрела в сторону от моря. Обширная веранда, заросшая бугенвиллией, небольшие деревья, цветущие гардении и большое, красивое здание самой гостиницы. В нескольких окнах все еще горел свет. В одном был виден силуэт обнимающейся пары. В другом одинокая женщина глядела в небо. Она проследила за взглядом женщины на яркую, почти полную луну.

Что-то тут было не так.

Она снова посмотрела на воду, на своего сына.

– Что там, Итан? – прошептала она. Она встала и медленно пошла вдоль берега – медленно, чтобы он поспевал за ней.

Налетел ветер. Он растрепал ее черные волосы, взметнул вверх подол ее длинного белого платья. Она глубоко вздохнула. Кое-чего не хватало. Запаха. В воздухе отсутствовал запах. Она не чувствовала сладкого аромата гардении. И она не чувствовала ветра на коже.

– Ш-ш-ш.

Она обернулась. В двух шагах от нее стояла Ла Йорона и смотрела на нее влажными черными глазами.

– Все хорошо, Карен, – сказала Ла Йорона. – Ты больше не одинока.

– Я знаю, – сказала Карен. – Посмотри. – Она показала в сторону воды, туда, где играл и смеялся ее сын. Но он был не один. Теперь там были другие дети. Сотни, а может, тысячи. И все они были счастливы и играли в воде. Их было столько, сколько звезд в небе.