Легенды о призраках (сборник) - Страница 108

108

– Нет… Я не знаю, что это такое.

– Сейчас вызову копов.

Джим покачал головой.

– Бессмысленно им сейчас звонить. Когда они приедут, будет уже поздно.

Гордон исчез внутри хибары, но через мгновение опять появился на пороге – уже с помповым дробовиком двенадцатого калибра в руках. Он лязгнул затвором, вышел из хибары и огляделся.

– Ты это серьезно насчет друзей?

– Да. Конечно, сэр. Абсолютно серьезно.

– Ну, тогда сейчас мы с тобой да моя двенашка это проверим.

Гордон пошел вдоль рядов автомобилей, внимательно глядя по сторонам. Джим держался поближе к Гордону. Чавка трусила неподалеку. Пройдя так некоторое расстояние, они остановились. Слева и справа ряды разбитых автомобилей. Впереди блестящий в лунном свете забор. Больше ничего.

– Мне кажется, это существо – или как его там – ушло, – сказал Гордон. – Потому что иначе Чавка давно бы на него набросилась.

– Я думаю, оно пахнет не так, как пахнут люди или животные.

– А ты не разыгрываешь старика? Это часом не шутка, которую вы с приятелями придумали на Хеллоуин?

– Нет, сэр. Двое моих друзей мертвы. Это существо убило их. Какие уж тут шутки.

– Куда же оно тогда подевалось?

Словно в ответ на его вопрос, раздался звук, как будто открывали гигантскую консервную банку. Тонкая рука складного человека проткнула забор и медленно двинулась вверх, разрывая металл. Большой кусок забора отогнулся, а еще через мгновение оторвался совсем и отлетел в сторону. Теперь Джим видел складного человека: он стоял в проломе во весь рост, по-прежнему держа за ногу истерзанное тело Уильяма.

Джим и Гордон не могли пошевелиться.

– Сукин ты сын, – произнес Гордон.

Чавка зарычала и рванулась вперед.

– Чавка сейчас его уделает, – сказал Гордон.

Как раз в тот момент, когда собака прыгнула, складной человек отпустил ногу Уильяма и наклонился вперед. Он поймал ее, выкрутил, словно простыню, засунул свою длинную руку ей в глотку и стал вытягивать ее внутренности. Кишки Чавки полетели во все стороны – складной человек будто вытряхивал конфетти из мешка. Затем он вывернул собаку наизнанку.

Опустошив Чавку, складной человек нагнулся и прицепил ее к крюку, расположенному у него на голени.

– Бог ты мой! – прошептал Гордон.

Существо снова взяло Уильяма за ногу, сделало шаг вперед и остановилось.

Гордон поднял дробовик.

– Подходи, урод, сейчас я тебя поперчу.

Существо склонило голову набок, как будто обдумывая это предложение, затем двинулось вперед большими скачками, скрипя и пощелкивая. Мертвая собака колотилась о его голень. Впервые его рот – просто дыра с губами-червяками – изогнулся в какое-то подобие улыбки.

Гордон крикнул:

– Джим, беги! Я с ним разберусь.

Дважды просить Джима было не нужно. Он развернулся и бросился бежать вдоль рядов машин, нашел щель между двумя «фордами», где трава была повыше, и спрятался за одним из них. Между землей и днищем машины, стоящей на спущенных колесах, просвет был небольшой, и он лег на живот, чтобы хоть что-нибудь видеть. На некотором расстоянии, заполненном стоящими впритирку автомобилями, он увидел ноги Гордона. Они передвинулись в крепкую стойку. Джим понял, что это старик прижал приклад дробовика к плечу.

Тут раздался выстрел, и сразу же еще один. Тишина, затем такой звук, как будто кто-то рвет толстый картон, затем крики и опять звук разрываемого картона. У Джима закружилась голова – оказалось, он уже некоторое время не дышит. Он судорожно втянул в себя воздух и испугался, что существо его услышит.

«Господи боже, – подумал он, – я убежал, оставил мистера Гордона одного против этой штуковины, а теперь…» Он не знал, что и думать. Может, это кричал… он, складной человек? Но ведь пока Джим не слышал даже, чтобы он дышал, – никаких звуков, кроме щелканья и скрипа его сочленений.

По-пластунски, словно солдат под огнем противника, он подполз к спущенному колесу «форда» и выглянул. Между рядов машин, с механической методичностью осматривая их, шел складной человек. Одной рукой – если это можно было назвать рукой – он волок тело Уильяма, другой – труп мистера Гордона, который выглядел теперь намного тоньше, чем раньше, – слишком многое было вынуто из него. Чавка все еще висела на проволочном крюке, приделанном к его голени. Каждый раз, когда нога складного человека опускалась, Чавку тащило по грязи.

Джим быстро пополз назад. Он полз и полз, пока не уперся спиной в дверцу автомобиля. Тогда он поднялся на корточки и, стараясь держаться как можно ниже, двинулся по самому узкому проходу между автомобилями, рассудив, что здесь складному человеку будет сложнее его найти. Он знал, что кое-где на этой свалке ряды машин стоят совсем впритык, и если он доберется до того места, куда складной человек не сможет пролезть…

Где-то поблизости раздался громкий лязг. Не вставая с корточек, Джим повернулся, чтобы отыскать его источник. Складной человек смотрел прямо на него. Он поднял автомобиль, загораживающий ему путь, за передний мост – так, что его задний бампер оказался на земле, – и заглядывал под него. Монстр находился совсем близко от Джима, и тот понял, что складной человек больше, чем ему казалось раньше. Там, где заканчивалось его широкое туловище, были видны пружины – мощные пружины, дрожащие, отливающие металлом в лунном свете. Наклонившись, он ухватился и за задний мост автомобиля, чтобы поднять его, и Джим увидел, что там, где изламывались назад его колени, тоже были пружины, – складной человек был ходячим собранием металлического лома.

Джим застыл. Складной человек широко раскрыл рот, и Джим разглядел, что внутри монстра вращаются шестеренки и вспыхивают электрические искры. Джим сорвался с места и бросился бежать между машинами. Он прыгал с капота на капот, пробегал по крышам, а за ним шел складной человек – он поднимал автомобили и отшвыривал их в сторону, как будто они были игрушечными.

108